15 января (27 января по старому стилю) 1826 года в поместье, принадлежавшем надворному советнику Евграфу Васильевичу Салтыкову и его супруге Ольге Михайловне Забелиной, родился шестой ребенок. Мальчика назвали Мишей.
Поместье Салтыковых находилось в селе Спас-Угол Тверской губернии (ныне Спас-Угол входит в состав Московской области). Дочь московского купца Забелина Ольга Михайловна была выдана замуж пятнадцатилетней девочкой. Ее суженым стал только что вышедший в отставку сорокалетний Евграф Васильевич. Супруг увез смешливую молоденькую москвичку в тверскую деревню и посадил править крепостными мужиками и бабами.
Через два года в семействе Салтыковых пошли дети. Один за одним родились три дочери и два сына. Ольге Михайловне шел двадцать пятый год, когда на свет появился шестой ребенок Михаил. «Младшенького» матушка очень любила и выделяла таланты «милого Миши» среди других детей. Об этом, по крайней мере, свидетельствуют письма того периода, которые Ольга Михайловна пишет своему супругу. Даже когда на свет появились еще двое сыновей, Миша все равно остался «младшеньким» и «любимым».
С годами хозяйка Спас-Угольского поместья сильно поменялась. В ней не осталось практически ничего от той веселой москвички, что играла с горничными в горелки, на смену ей пришла властная барыня Ольга Михайловна. Боялись ее не только крепостные, но и дети. Михаил Евграфович вспоминал, что домашние пытались не показываться на глаза маменьке лишний раз, ведь всегда можно было схлопотать наказание. Порка, надо сказать, распространялась не только на крепостных, но и на маленьких барчуков. Дети четко делились на «любимых» и «постылых» (такую градацию позже будет использовать салтыковкая Арина Петровна Головлева). К числу «постылых» были причислены младшие сыновья, они подвергались битью практически ежедневно. Однако и любимчику Мише иногда доставалось. Воспоминания о порке розгами запечатлелись в его детской памяти навсегда.
На десятом году жизни Михаил покинул угрюмое родовое поместье, где постоянно копили деньги только для того, чтобы копить, где из классной комнаты доносился плач маленьких учеников, истязаемых линейками и розгами, где трудились до седьмого пота и пили до белого каления крепостные. О своем отъезде Миша не горевал. Его ждал Московский дворянский институт.
Гимназия и лицей
Через два года Михаила Салтыкова назвали одним из лучших учеников гимназии и перевели в знаменитый Царскосельский лицей. В его стенах делали первые творческие шаги Пушкин, Пущин, Дельвиг, Кюхельбехер, Ломоносов, вдохновил лицей на творчество и Михаила Салтыкова. Подражая знаменитым предшественникам, Салтыков писал стихи, некоторые из которых даже были опубликованы в «Библиотеке для чтения» и «Современнике», редактируемом Плетневым. Смелости молодому автору было не занимать, об этом свидетельствует итоговый неуд за поведение с комментарием «курение, небрежность, грубость, стихи неодобрительного содержания».
Вятская ссылка
Пробами пера в прозе стали повести «Противоречия» и «Запутанное дело». Произведения вышли посредственными и не принесли Салтыкову писательской славы, зато привлекли внимание цензуры. В идейном плане повести посчитали опасными, а их автора сослали в Вятку.
Интеллектуальное голодание
Ссыльный москвич становится чиновником при вятском вице-губернаторе. Салтыков испытывает острое интеллектуальное голодание. Чтобы хоть как-то развеяться в этой провинциальной дыре, он посещает дом губернатора Болтина, развлекаясь беседой с его дочерями. Беседы в общем-то дали своих плоды: одна из сестер Болтиных — Елизавета Аполлоновна — стала женой Салтыкова.
В 1855 году ссыльному, наконец, позволили покинуть Вятку. Это произошло благодаря ходатайству Петра Петровича Ланского и его супруги Натальи Николаевны (бывшей Пушкиной).
Литератор и главный редактор
Салтыков-Щедрин вошел в русскую литературу как автор смелой, злободневной аллегоричной прозы. Писатель пробовал себя в различных жанрах. Он был одновременно бесподобен в крупной и короткой прозе, подарил миру четыре романа («Господа Головлевы», «История одного города», «Пешехонская старина», «История Монрепо»), несколько десятков сказок для взрослых и рассказов («Премудрый пискарь», «Дикий помещик», «Медведь на воеводстве» и др.), а также сотни очерков, объединенных в отдельные книги («Губернские очерки», «Помпадуры и помпадурши», «Невинные рассказы» и др).
Салтыков-Щедрин совмещал творчество с редакторским делом. Он становится душой культовых периодических изданий «Современник» и «Отечественные записки», открывает новые таланты и активно наполняет журнальные номера собственными произведениями.
С запретом «Отечественных записок» начинает угасать и его редактор. Журнал был закрыт в 1884 году по инициативе главного цензора Евгения Феоктистова (между прочим, бывшего сотрудника журнала). Главный редактор пережил свое любимое детище всего на пять лет. Салтыков-Щедрин умер 28 апреля (по старому стилю — 10 мая) и был похоронен на Волковском кладбище в Петербурге.
Для открытого выражения своей критической оценки недостатков системы государственной власти опытный государственный деятель Салтыков выбрал наиболее приемлемый иносказательный жанр сказок или басен, который в юмористической форме позволил ему обсуждать с широкой публикой присущие людям низменные инстинкты и привитые временем рабские привычки. Конечно, понятны они будут только «детям изрядного возраста», как выражался автор, но и настоящим детям тоже интересно будет послушать и почитать о том, какими глупыми и смешными могут быть люди, которые имеют злые намерения и корыстные побуждения или цели.
Чувствуя себя полноправным гражданином своей страны, Салтыков при помощи аллегорий пытался обличить недостатки общества с целью улучшения жизни каждого человека. Получилось довольно интересно. Такие себе политически мотивированные заметки и выводы. Вечные темы для обсуждения. Любой из недостатков одного человека присутствует и в совокупной его коллективной форме. А все порочные качества могут проявляться в каждом человеке. Регулярно проводить детальный анализ собственных ошибок очень полезно, а юмор способствует эффективному вовлечению в процесс самокритики и коррекции идеологических взглядов.
Такой стиль выражения очень интересен, темы актуальны, а выводы достаточно просты и понятны. Не каждый человек захочет читать серьезные многотомные произведения, чтобы определить и понять свои недостатки, а вот смешные сказки будут интересны если не всем, то многим. Трудно поверить в то, что и в наши дни в каждом из нас есть своя мера любого из высмеянных писателем качеств. То мы доверяем жадной и лживой власти, то преувеличиваем свои способности, то прячемся от общества, страшась самой жизни. Вклад Салтыкова-Щедрина в русскую культуру можно считать достойным и полезным. Современные читатели (в наших лицах) знакомятся с его биографией, помнят его произведения, хранят о нем добрую память.
Вот просматриваю биографию Михаила Салтыкова-Щедрина и думаю: надо бы ознакомиться с его гениальными произведениями. Помню, по школьной программе изучали «Премудрый пискарь», мне нравилось. Вообще, талантливы те люди, которые могут писать кратко и емко. Удивительно, что некоторые произведения писателя подвергались цензуре и вызвали явное неодобрение. Но все-таки он стал широко известным. Талант всегда себя проявит.
«В сказке «Премудрый пескарь» (Салтыкова Щедрина) отражена сатира на русское мещанство» – пробежала я глазами строки описания этой книги. Но думаю, все гораздо глубже – здесь высмеивается пессимизм, нежелание принимать правильные решения в трудных ситуациях, трусость, лень. Интересно читать строки про опасность обыкновенной удочки, на которую «всего больше пискарь и ловится». Да, казалось бы, нелепо это, однако с пискарями, «что глупее, то вернее».
А то, как отец пискаря чуть не попал в уху, должно было по идее научить мудрости. Ведь он красноречиво рассказывал о страшном случае, который произошел лично с ним. Однако, не научились рыбы ничему, только пискарь все на ус наматывал. Здесь описывается, на мой взгляд, две крайности. С одной стороны, легкомыслие – авось повезет, с другой – боязливость и страх за собственную жизнь: «прожил премудрый пискарь таким родом с лишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто…» И то, и другое – прообраз порочных, нехороших людей, не обладающих сильными качествами характера, не имеющих жизненной опоры.