Меню статьи:
- Цитатное описание образа чичиковской брички
- Лошади из брички Чичикова как второстепенные герои «Мертвых душ»
- Терминологические нюансы гоголевских описаний
- Фигура Чичикова в «смычке» с образом экипажа
- Гоголевский мир как вселенная вещей
- Философский смысл образа брички в контексте гоголевского мира
- Образ дороги и скрытые символы пути
- Въезд экипажа в город
- Слаженность образно-символического мира «Мертвых душ»
- Мудрость, глупость и избранный путь
- Препятствия на пути экипажа
Бричка – один из тех образов, которые литературные критики и литературоведы разных мастей считают ключевыми для анализа определенного произведения. В данном случае речь идет о гоголевских «Мертвых душах». Конная упряжка главного героя романа Николая Васильевича – это, по сути, второстепенный персонаж «Мертвых душ». Чичиков, как известно, имеет три коня, каждый из которых отличается своим характером и внешностью. Во всех чичиковских путешествиях героя неизменно сопровождает верная бричка. Поездка гоголевского героя по России включает некоторых постоянных участников: это сам Чичиков, собственно, чичиковская «холостяцкая бричка», а также Селифан с Петрушкой. Первый служил у Чичикова кучером, а второй – лакеем. Давайте посмотрим, как об этом пишет непосредственно автор «Мертвых душ».
Цитатное описание образа чичиковской брички
Прежде всего, Гоголь сообщает, что бричка принадлежит человеку не семейному, а холостому:
…бричка, в которой ездят холостяки, которая так долго застоялась в городе и так, может быть, надоела читателю, наконец выехала из ворот гостиницы…
вторая цитата отсылает читателя к мотиву дороги, который, на самом деле, крайне трудно отделить от образа конной упряжки Чичикова (однако об этом мы поговорим несколько позже); также здесь мы узнаем о составе этой небольшой «экспедиции»:
…Еще много пути предстоит совершить всему походному экипажу, состоящему из господина средних лет, брички, в которой ездят холостяки, лакея Петрушки, кучера Селифана и тройки коней, уже известных поименно от Заседателя до подлеца чубарого…
в следующем фрагменте Гоголь приводит описание, так сказать, интерьера брички:
…герой наш, усевшись получше на грузинском коврике, заложил за спину себе кожаную подушку, притиснул два горячие калача, и экипаж пошел опять подплясывать и покачиваться…
по тому, что в бричке имелись не какие-нибудь, а дорогие кожаные занавески, можно судить о личности и характере Чичикова: читатель знает, что гоголевский герой старался казаться чем-то бо́льшим, чем был на самом деле:
…сквозь стеклышка, находившиеся в кожаных занавесках…
о том, что бричка – это отражение статуса человека, Гоголь пишет и в этих строках:
…В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, – словом, все те, которых называют господами средней руки…
ну а здесь Гоголь не скупится на описания характеров – уже не хозяина брички – но лошадей:
…кучер делал весьма дельные замечания чубарому пристяжному коню, запряженному с правой стороны. Этот чубарый конь был сильно лукав и показывал только для вида, будто бы везет, тогда как коренной гнедой и пристяжной каурой масти, называвшийся Заседателем, потому что был приобретен от какого-то заседателя, трудилися от всего сердца, так что даже в глазах их было заметно получаемое ими от того удовольствие…
Лошади из брички Чичикова как второстепенные герои «Мертвых душ»
Как мы уже сказали в последней цитатной характеристике, кони из упряжки гоголевского персонажа представляют полноценных героев второго плана. Для всех лошадей Гоголь придумывает отдельные характеры, кони отличаются непохожим друг на друга темпераментом. Возможно, писатель даже несколько одухотворяет лошадей, делая животных похожими на людей, то есть в «Мертвых душах» – конкретно в этой ситуации – присутствует определенный антропоморфизм.
Противостояние добра и зла – это извечная тема в искусстве во все времена. Что есть добро или зло, как они выглядят и как их распознать и различить? Суть этого отражена в загадочной повести Николая Васильевича Гоголя “Портрет”. Предлагаем читателям ознакомиться с описанием этого произведения
Итак, Николай Васильевич описывает трех коней, отличающихся мастями и характерами. Более того, у каждой лошади имеется собственная кличка:
- первого коня зовут Гнедым: это коренная лошадь, запряженная по центру брички;
- вторую лошадь Гоголь именует Заседателем: так зовут каурого коня, пристегнутого к упряжке слева;
- наконец, третьего коня назвали Бонапартом; известно, что эта чубарая лошадь отличается лукавым и несколько ленивым характером; Бонапарт запряжен в бричку справа.
Для лошадей, на которых «держится» бричка, а значит и само путешествие Чичикова, тоже можно подобрать цитатную характеристику:
Гоголь пишет, что чубарой лошади доставалось много замечаний от кучера; чубарого коня запрягли в повозку справа, но животное отличалось лукавым характером, и только делало вид, что везет бричку, а на самом деле трудились в упряжке только два коня – Заседатель и Гнедой;
например, так описывает писатель гнедого коня, который запрягался в центре повозки:
…Гнедой – почтенный конь, он сполняет свой долг, я ему с охотою дам лишнюю меру, потому что он почтенный конь, и Заседатель тож хороший конь… Ну, ну! что потряхиваешь ушами? Ты, дурак, слушай, коли говорят! я тебя, невежа, не стану дурному учить. Ишь куда ползет!» Здесь он опять хлыснул его кнутом, примолвив: «У, варвар! Бонапарт ты проклятый!»…
в этой цитате читатель снова сталкивается с уже знакомым чубарым конем:
… чубарого коня, право, хоть бы продать, потому что он, Павел Иванович, совсем подлец; он такой конь, просто не приведи бог, только помеха Ей-богу, Павел Иванович, он только что на вид казистый, а на деле самый лукавый конь…
здесь видно, что Гоголь, действительно, наделяет коней такими чертами, которые свойственны и любому человеческому характеру:
…Кони тоже, казалось, думали невыгодно об Ноздреве: не только гнедой и Заседатель, но и сам чубарый был не в духе…
Терминологические нюансы гоголевских описаний
- В XXI веке, пожалуй, терминология, использующаяся для конских упряжек, уже не в ходу, да и культура верховой езды пошла на убыль, превратившись из – порой – необходимости в забаву. Поэтому для современных читателей расшифровка употребляемой Николаем Васильевичем терминологии иногда представляет определенные трудности. Поэтому мы считаем, что будет нелишним и полезным представить кое-какие (основные) дефиниции. Итак:
- Гоголь неспроста располагает лошадей в повозке на определенные места; для характеристики этих мест, соответственно, используются слова: кони описываются как пристяжные (конь, запряженный сбоку – справа и слева) и коренные (имеется в виду, находящиеся по центру упряжки: обычно, в центр запрягался самый сильный конь, находящийся в оглоблях, в «корне» повозки);
- также писатель обращается к характеристике мастей коней в упряжке, а именно: в «Мертвых душах» читатель встречается с чубарым конем (то есть, имеется в виду животное с пятнистым окрасом и светлой шерстью), гнедой лошадью (коричневой, с темной шерстью) и каурым конем (то есть светло-рыжим).
Фигура Чичикова в «смычке» с образом экипажа
В современной философии прочно закрепилось и, судя по всему, надолго вошло в моду понятие смычки. Что имеется в виду? Смычка говорит о двух или нескольких вещах, образующих неразрывный ассоциативный ряд. Учитывая то, что в постмодерне философия срастается с литературой, более того – берет литературу в качестве своего источника, мы справедливо можем использовать понятие «смычки» при анализе «Мертвых душ». Вот, к примеру, цитата, в которой явно видно сращивание, смычка образа Чичикова и образа его экипажа:
…В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод. Въезд его не произвел в городе совершенно никакого шума и не был сопровожден ничем особенным; только два русские мужика, стоявшие у дверей кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания, относившиеся, впрочем, более к экипажу, чем к сидевшему в нем. «Вишь ты, – сказал один другому, – вон какое колесо! что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?» – «Доедет», – отвечал другой. «А в Казань-то, я думаю, не доедет?» – «В Казань не доедет», – отвечал другой…
Далее читатель переносится в гостиницу, где разворачивается еще один эпизод, связанный с подчеркнутой ролью брички и, в частности, внешнего вида, шика и лоска экипажа для гоголевских «Мертвых душ».
Почитатели Николая Гоголя знают, что «Мертвые души» включают несколько томов. Предлагаем читателям ознакомиться с кратким содержанием этого произведения по главам.
Писатель изображает ситуацию, в которой проходящий мимо молодой человек оборачивается и смотрит на карету Чичикова. Движения и жесты этого персонажа говорят о том, что бричка удивила его, так как заставила задержаться и осмотреть диковинку. Бричка здесь предстает единицей художественного измерения и, соответственно, самостоятельным персонажем гоголевского романа-поэмы.
В заметках литературоведов порой встречаются выводы, что гоголевские персонажи будто находятся под гнетом окружающих вещей. Возможно, вещи и неживые предметы подчеркивают мертвенность душ гоголевских персонажей (ведь название романа можно трактовать еще и метафорически), выводя ту же бричку – в философском смысле – на первый план повествования. Герои романа – не столько самостоятельны и самодостаточны, сколько вещи, помещенные рядом с другими вещами. Как Гоголь описывает того же Чичикова? Не старый, но и не молодой человек, не толстый, но и не худой. Герой словно затаился среди предметов и обстановки, похожий на древесину – самую малость, потертую – дорожных рундуков.
Гоголевский мир как вселенная вещей
Современный философ Стивен Шавиро написал статью, которую назвал «Вселенная вещей». Автор отмечает, что вещи следует также воспринимать в эстетическом измерении. По мнению Шавиро, понятие прелести разрывает связи с контекстом, тогда как метаморфоза, напротив, множит значения, привязывает смыслы к контексту. Пожалуй, для «Мертвых душ» характерна именно метаморфоза, потому что гоголевский мир предстает своеобразной вселенной вещей, где вещи из реального мира связываются, смыкаются с вещами из мира ирреального – универсума грез, мечтаний, воображений и, наконец, иллюзий. Порой литературоведы заходят даже слишком далеко, говоря, что гоголевский мир ждет своего экзорциста, находясь на последней стадии перед приходом Дьявола. А цель, которую преследует писатель, на самом деле, состоит в воскрешении людей, в пробуждении героев от пагубного сна.
Обычно, в литературе предметы одухотворяются через людей и животных, но у Гоголя этот процесс происходит наоборот: именно вещи одухотворяют неживых людей. Если сравнивать вещи и людей, то получится, что на вершине гоголевской иерархии будут помещены вещи, среднее звено займут животные, и только в конце читатель встретится с людьми. Вещи Чичикова – бричка, шкатулка, дорожный рундук – порой представляются более осмысленными, чем хозяин описанных предметов. Кажется, что писатель страшится наделить человека человеческими чертами, а особенно – человечностью. Таким образом, почему следует подробно останавливаться на анализе вещей из «Мертвых душ»? Потому что Гоголь мыслит живую материю мертвой, а неживую – напротив, одухотворенной. Чичиков – это тоже мертвый персонаж. Писатель извлекает черты живой материи, наделяя этими характеристиками вещи, а также траву, камни и дорогу. В итоге, такие странные герои гоголевского романа, как бричка, превращаются в своеобразный архетип или символ.
Философский смысл образа брички в контексте гоголевского мира
Писатель изображает некий губернский городишко. Символично, что город не наделен названием, Гоголь просто пишет – NN. Для читателя это означает намек, что само место и происходящее в городе несущественно. Но что же тогда, собственно говоря, существенно? Мы сталкиваемся с точкой невозврата (словно из концепции синергетики), когда бричка въезжает в городские ворота. Однако повозка не слишком долго задерживается в NN, спеша уехать, чтобы исколесить всю Россию. Некоторый литературоведы усматривают в этом номадическом (кочевом) характере «Мертвых душ» намек на библейские мотивы, на Книгу Бытия.
Кроме того, вокруг брички разворачивается некая собственная история. Так, Гоголь пишет, что около трактира – с распахнутыми дверями – стоят крестьянские мужики. Мужчины говорят о колесе. Но что такое колесо, как не символ вечного движения? Но если не задать этому колесо направление, это будет движение в пустоту, в никуда. Что, собственно, и происходит. Русский писатель не зря обращается к такому типажу героев, как «герой-середняк» (как это принято называть в литературной критике). И мужики около распахнутых трактирных дверей, и сам неприметный и серенький Чичиков – это герои-середняки. Именно такие образы позволяют наиболее ярко изобразить абсурд мещанской жизни, пытающейся вырваться наверх, в мир, который для середняков непонятен и потому привлекателен. Бричка – это мост между истинной сущностью Чичикова и стремлениями героя достичь высшего света. Но в гоголевской романе-поэме (специфический жанр, определенный самим автором) сочетаются черты не только повествования о мещанах-середняках, но и характеристики плутовского, авантюрного романа. Динамика и движение, явленные через образы лошадей и повозки, – это намек на вечную спешку и нелюбовь авантюристов засиживаться на одном месте (предчувствуя опасность).
Одним из ключевых в философском смысле представлен эпизод, когда Чичиков, во время поездки в поместье Собакевича, попал в дорожное происшествие. Чичиковская бричка столкнулась, сцепившись, с другой повозкой. В повозке ехала золотоволосая красивая девушка шестнадцати лет. И здесь, читатель ждет, что эта оказия станет началом развития настоящей любовной линии романа, однако Гоголь разочаровывает публику. Чичиков только думает о девушке, но столкновение повозок ни к чему не приводит. Задумавшись на мгновение о высоких материях и любви, мысли Чичикова сразу же повернулись к любимой теме чиновника – приданому.
Образ дороги и скрытые символы пути
Въезд экипажа в город
Бричка и дорога образуют еще одну философскую смычку гоголевского произведения. Не зря Гоголь начинает повествование именно с описания въезда брички в город. Кстати, в уже упомянутом нами эпизоде с мужиками около трактира, писатель подчеркивает, что это не просто крестьяне, а «русские мужики». Литературоведы задавались вопросом, зачем же Гоголь дает такую конкретизацию, ведь очевидно, что в русском городе – русские мужики. Но, с помощью такого трюка, Николай Васильевич словно намекает на глобальный масштаб истории о мертвых душах. С одной стороны, бричка принадлежит вполне конкретной личности, но с другой стороны – экипаж несет в себе значительно более глубокие смыслы. Гоголь описывает путь, которым, в итоге, пошла Россия в целом. Или даже Русь.
Здесь же, в начале романа-поэмы, автор помещает и беседу этих самых «русских мужиков». Крестьяне рассуждают о бричке, гадая, куда же смогла бы доехать такая элегантная и мощная повозка. Мужчины сошлись на том, что к Москве бричка доедет, а вот к Казани – нет. Возникает вопрос, на основании чего мужики делают такой вывод? Оказывается, что опытные герои смотрят не столько на мощь и красоту брички, не столько на богатство экипажа, сколько на кривое, косящее колесо повозки. С таким колесом, конечно, можно преодолеть путь к Москве, но пересечь все пространство России – вплоть до Казани – не получится. В этом писатель спрятал намек на то, что замысел Чичикова реализовать не удастся.
Слаженность образно-символического мира «Мертвых душ»
Литературоведы приходят к общему мнению, что Гоголь не вводит в повествование случайных компонентов. Каждая деталь и, казалось бы, конкретная вещь, на самом деле, отсылает к глобальному, общенациональному плану. Бричка ловко скрывает своего хозяина – Чичикова, о котором читатель до самого конца романа знает лишь скудные детали. Но кто такой Чичиков, какова предыстория этого героя? Эта информация до последнего момента остается закрытой – как двери кареты. Если в первых двух главах бричка главного гоголевского персонажа мирно движется по намеченному, то третий раздел готовит для Чичикова и его экипажа непредвиденные трудности и приключения.
Чичиков отнюдь не случайно посещает устроенную губернатором вечеринку. Там герой знакомится с влиятельными лицами, готовя план будущего путешествия. Здесь Чичиков встречает Собакевича и Манилова – помещиков, на которых делает центральный упор. После знакомства с Маниловым маршрут Чичикова, наконец, сложен. Однако пока что – лишь в голове главного героя. Тогда Чичиков дает необходимые указания Селифану. Кучер не отличался добросовестностью в ведении дел, а дорога его, тем более, мало интересовала. Другое дело – животные, которые занимали все мысли Селифана. Кучер ругал ленивого Чубатого коня, не замечая, однако, что и сам страдает теми же недостатками. По вине этой лошади повозка то и дело уклонялась в левую сторону, косила и сбивалась с пути. Не случайно Гоголь одарил коня кличкой Бонапарт – все мы помним, куда завели французского императора походы. Давайте вспомним цитату:
…У, варвар! Бонапарт ты проклятый!.. Ты думаешь, что скроешь свое поведение. Нет, ты живи по правде, когда хочешь, чтобы тебе оказывали почтение…
Однако критики отмечают, что эта реплика относится отнюдь не к Чубатому, а к Чичикову, мало помышляющему «о том, куда приведет взятая дорога». Разумеется, Чичиков думал о своих, корыстных интересах, однако не анализировал последствия своих действий.
Мудрость, глупость и избранный путь
На первый взгляд, кажется, что кучер – ужасно глупый персонаж. Но в глупости Селифана Гоголь припрятал глубокий, мудрый смысл. Чичиков выбирает кривой, запутанный и неясный путь, а повозка героя все время косится в сторону. Этот путь демонстрирует особенности природы русского народа, недоверие к «прямым путям»:
«Что, мошенник, по какой дороге ты едешь?» – сказал Чичиков. – «Да что ж, барин, делать, время-то такое; кнута не видишь, такая потьма!»…
Итак, в соотношении с душой, естественным характером русского народа, как намекает читателю писатель, герой выбирает путь, ведущий в пустоты и пропасти, в ничто:
«Держи, держи, опрокинешь!» – кричал он ему. «Нет, барин, как можно, чтоб я опрокинул, – говорил Селифан. – Это нехорошо опрокинуть, я уж сам знаю; уж я никак не опрокину». Затем начал он слегка поворачивать бричку, поворачивал-поворачивал и наконец выворотил ее совершенно набок. Чичиков и руками и ногами шлепнулся в грязь. А Селифан стал перед бричкою, подперся в бока обеими руками, в то время как барин барахтался в грязи, силясь оттуда вылезть, и сказал после некоторого размышления: «Вишь ты, и перекинулась!»…
Чичикова не интересует явная трудность выбранной дороги. Герой не задается вопросом, почему попадает в ту или иную неприятную ситуацию по дороге. Однако то, как ведут себя лошади, несомненно, озадачивает чиновника. Здесь, как отмечают литературоведы, реализм, свойственный Гоголю, трансформируется в символизм (эскиз символизма):
…Бричка» – Россия, Селифан – вожатый, а Чичиков? А Чичиков уж не Чубарый ли? Когда в имении Коробочки он раздевается, то «отдает Фетинье всю снятую с себя сбрую, как верхнюю, так и нижнюю…
Кстати, такой анализ вполне созвучен выводам самого автора романа-поэмы, излагающимся русским писателем в следующих строках:
- Потому что пора наконец дать отдых бедному добродетельному человеку…
- потому что обратили в лошадь добродетельного человека, и нет писателя, который бы не ездил на нем, понукая и кнутом и всем чем ни попало… Нет, пора наконец припрячь и подлеца. Итак, припряжем подлеца!
Препятствия на пути экипажа
Таким образом, мы видим, что повозка правится не столько кучером, сколько судьбой. Еще один «кучер» повозки – случайность и темперамент русского народа. Часто даже самые сильные и упорные старания не дают человеку превзойти свой менталитет. Гоголь прямым текстом говорит читателю, что путь России невозможен без участия случая, без Провидения, а кучер часто отпускает коней «на волю Божью»:
…Как будто сама судьба решилась над ним сжалиться. Издали послышался собачий лай. Обрадованный Чичиков дал приказание погонять лошадей. Русский возница имеет доброе чутье вместо глаз, от этого случается, что он, зажмуря глаза, качает иногда во весь дух и всегда куда-нибудь да приезжает…
Случай и рок воплощается в этом контексте в образе Коробочки. Ведь Чичиков вовсе не планировал встречаться с помещицей – сюда чиновника завела неожиданная поломка повозки. Почему встреча с помещицей оказалась для Чичикова фатальной? В конце романа читатель видит, что именно Коробочка, в итоге, разоблачает нашего героя. Второй роковой случай – это знакомство с Ноздревым. Направляясь в имение Собакевича, экипаж снова подводит героя:
…земля до такой степени загрязнилась, что колеса брички, захватывая ее, сделались скоро покрытыми ею, как войлоком…
Неожиданная поломка помешала запланированному темпу продвижения Чичикова и, как мы видим, привела к финальному краху хитроумного замысла героя. Гоголь изображает Чичикова истинным мещанином, с его умеренностью и излишней аккуратностью, в которой, однако, недостает «здравого смысла». Русская же природа противится мещанскому духу, в буквальном смысле вставляя Чичикову палки в колеса. Николай Васильевич называет это «перехлестами», «пересолами», непредвиденными деталями, которые не позволяют планам героя осуществиться. Осторожный и симметричный характер Чичикова – настоящего мещанина и героя-середняка – воплощается в образе шкатулки – еще одной живой вещи, о которой мы тоже ранее упоминали. Чичиков осматривает шкатулку, спрашивая себя, точно ли все в этой вещи:
…приведено в симметрию, все ли в ней спланировано, все ли лишнее отметено? нет ли и там чего-нибудь, но, не нашедши ничего, протер глаза, свернул опрятно и положил в свой ларчик, куда имел обыкновение складывать все, что ни попадалось…
И здесь мы видим, что, пожалуй, только предмет, только вещь может быть такой предсказуемой и спланированной. Но человек, путь и лошадь – никогда.
